Аллитерация — приём звуковой выразительности, повторение однородных согласных звуков в художественном, преимущественно поэтическом, тексте: Звоны-стоны, перезвоны, Звоны-вздохи, звоны-сны.
 Скачать 0.93 Mb.
|
| РУССКИЙ ЯЗЫК. ПОДГОТОВКА К ЕГЭ. ЗАДАНИЕ В8 ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ СРЕДСТВА ФОНЕТИКИ Аллитерация — приём звуковой выразительности, повторение однородных согласных звуков в художественном, преимущественно поэтическом, тексте: Звоны-стоны, перезвоны, Звоны-вздохи, звоны-сны. Высоки крутые склоны, Крутосклоны зелены. (С. Городецкий) Повтор звука [з] повторяет звучание колокольчика или звон ветра в вершинах деревьев и служит усилению впечатления читателя и слушателя, воссозданию в его воображении картины природы, звучной и радостной. Ассонанс — приём звуковой выразительности, повторение однородных гласных звуков: Быстро лечу я по рельсам чугунным, Думаю думу свою. (Н. Некрасов) В этом фрагменте повтор звука [у] передаёт гул летящего по рельсам поезда и задумчивость, «тягучесть» мыслей лирического героя. ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ СРЕДСТВА Индивидуальные новообразования (окказионализмы) — слова, созданные автором в соответствии с законами словообразования, по тем моделям, которые существуют в языке: Неуютная жидкая лунностъ... (С. Есенин); огнекрылые истины (А. Солженицын); бронзы многопрудье (В. Маяковский). Такие слова служат для передачи оттенков авторской мысли. Поскольку они созданы по готовым языковым моделям и используются в контексте, то их восприятие не затрудняет адресата речи, а, напротив, помогает ему понять ход мысли автора. Нарочитость создания индивидуальных новообразований, обусловленность авторским замыслом позволяет отличать их от ошибочно образованных слов. На фоне обычных слов окказионализмы обладают повышенной выразительностью благодаря своей необычности. Они встречаются не только в художественных текстах, но и в публицистике: прихватизация, образованец и др. Использование выразительной возможности аффиксов, которые сами по себе уже наделяют слово стилистической окраской. Например, суффикс -яг(а) придаёт экспрессивность разговорным словам: бедняга, добряга, трудяга и др., а суффикс -ух употребляется в словах со сниженной (просторечной) характеристикой: Кирюха, Андрюха и др. Суффикс -ин может придавать словам книжно-поэтическую окраску: година, судьбина и др. Суффиксы субъективной оценки — это суффиксы, образующие особые формы слов, значение которых уже содержит оценку называемого предмета. Они весьма разнообразны по составу и передают как положительную, так и отрицательную оценку: котик, коток, котишка, котяра и др. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ Экспрессивная книжная лексика — это слова, употребляющиеся преимущественно в книжной речи (в публицистике, художественной литературе) и обладающие эмоциональной окраской: низвергнуть, возликовать, поработитель, поприще, рдеющий и др. Экспрессивная разговорная лексика — это слова, употребляющиеся преимущественно в разговорной речи и обладающие эмоциональной, окраской: красотка, попугайничать, ребятня, ай-ай-ай (междометие) и др. Оценочная лексика — слова, выражающие оценку предмета, явления, степени выраженности признака: молодой, грандиозный, первостепенный, мчаться, плестись и др. Оценочная лексика может выражать положительную и отрицательную оценку: выдающийся — ничтожный, вдумчивый — легкомысленный и др. Многие слова и называют понятия, и отражают отношение к ним говорящего, и выражают оценку. Такую лексику называют эмоционально-оценочной: согбенный, тлетворный, титанический; белобрысый, осоловелый, остряк и др. Понятия эмоциональности и оценочности не тождественны: некоторые эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; в то же время слова, в которых оценка составляет их лексическое значение (причём оценка не эмоциональная, а рациональная), не относятся к эмоционально-оценочной лексике (лишний, ненужный, гордиться, уважать). Эпитет — это образное определение предмета или действия: Мы широко по дебрям и лесам перед Европою пригожей расступимся! (А. Блок). В переводе с греческого эпитет (epitheton) — это приложение; он как будто прилагается к предмету или действию в качестве его яркой, образной характеристики. В роли эпитетов чаще всего выступают имена прилагательные: синий вечер, буйная молодость, чахоточный свет луны (С. Есенин). Однако эпитетом может быть наречие, выступающее в роли обстоятельства: ...звонно чахнут тополя (С. Есенин), а также существительное: край дождей и непогоды...; ивы — кроткие монашки (С. Есенин). Эпитетом является не каждое определение, а только то, которое обладает выразительной силой, образностью. В строках, взятых из стихотворения С. Есенина, у слова «изба» два определения: «Всё равно остался я поэтом золотой бревенчатой избы», однако эпитетом является только слово «золотой», т.к. выражение «бревенчатая изба» не является образным и прилагательное в нём не подвергается смысловой трансформации, а используется в прямом значении: изба из брёвен. А вот слово «золотой», определяя существительное «изба», теряет прямое значение, воспринимается метафорически, обозначая «дорогой, бесценный, родной, важный». Таким образом, создание образных эпитетов обычно связано с употреблением слов в переносном значении (Октябрь серебристо-ореховый. Блеск заморозкой оловянный (Б. Пастернак)). Если эпитет образован на основе переноса признака предмета по сходству, то его можно назвать метафорическим: ...писать о феврале навзрыд (Б. Пастернак). В этом примере образное определение действия «навзрыд» применяется на основе переноса по сходству: навзрыд плакать — это плакать с полным чувством, безудержно; автор применяет это образное определение к глаголу «писать», имея в виду ту же степень интенсивности. В основе эпитета может быть перенос по смежности, такие эпитеты называются метонимическими: Белые липы в нашем саду (С. Есенин). Эпитет «белые липы» образован на основе метонимического переноса: белыми являются цветы липы, но не само дерево, свойство части переносится на целое. Особый вид эпитетов — это такие, которые приближаются к оксюморону (соединению несовместимого): Петербург с его веселящей скукой и скучающей радостью (Н. Лесков). Эпитеты можно разделить на общеязыковые (горькая доля, каменное сердце), индивидуально-авторские (край осиротелый, малиновое поле), народно-поэтические (красная девица, травушка-муравушка шелковая). Сравнение — сопоставление двух предметов или явлений по сходству, используемое для пояснения одного другим: Был голос как крик ястребиный (А. Ахматова), ...как жену чужую, обнимал берёзку (С. Есенин), живая зыбь, как голубой стеклярус (М. Волошин). В сравнении предметы или явления сближаются по их сходству, которое может быть явным или отдалённым и неожиданным, при этом в объекте сравнения выявляются новые, неординарные свойства: Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черёд! (М. Цветаева). Сравнение может выражаться следующими способами: 1) с помощью слов как, будто, словно, точно, похоже и т.п.: Ты прошла, словно сон мой, легка... (А. Блок); 2) формой творительного падежа: Это чувство сладчайшим недугом наши души терзало и жгло... (М. Цветаева); 3) сравнительной степенью имени прилагательного: Но когда замираю, смиренная, На груди твоей снега белей, Как ликует твоё умудренное Сердце... (А. Ахматова) Сравнения можно разделить на прямые и отрицательные; к последним относятся сопоставления на основе различия: Мой стих дойдёт, но он дойдёт не так, — не как стрела в ажурно-лиловой охоте, не как доходит к нумизмату стёршийся пятак и не как свет умерших звёзд доходит. (В. Маяковский) Сравнения, которые указывают на несколько общих признаков в сопоставляемых предметах, называются развёрнутыми. Такое сравнение включает два параллельных образа, в которых автор находит много общего: Земля — космическое тело, а мы — космонавты, совер шающие очень длительный полёт вокруг Солнца, вместе с Солнцем по бесконечной Вселенной. Система жизнеобеспечения на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно, что она постоянно самообновляется и таким образом обеспечивает возможность путешествовать миллиардам пассажиров в течение миллионов лет. Трудно представить себе космонавтов, летящих на ко рабле через космическое пространство, сознательно разрушающих сложную и тонкую систему жизнеобеспечения, рассчитанную на длительный полёт. Но вот постепенно, последовательно, с изумляющей безответственностью мы эту систему жизнеобеспечения выводим из строя, отравляя реки, сводя леса, портя Мировой океан. Если на маленьком космическом корабле космонавты начнут суетливо перерезать проводочки, развинчивать винтики, просверливать дырочки в обшивке, то это придётся квалифицировать как самоубийство. Но принципиальной разницы у маленького корабля с большим нет. Вопрос только размеров, и времени. (В. Солоухин) Метафора (гр. metaphora — перенос) — это слово или выражение, которое употребляется в переносном значении на основе сходства двух предметов или явлений по какому-либо признаку. В результате такого переноса создаётся художественный образ: Так и хочется руки сомкнуть над древесными бёдрами ив (С. Есенин). Метафору считают основным изобразительно-выразительным.средством. Она передаёт настроения, нюансы духовной, эмоциональной жизни человека, мир его внутренних переживаний: Никакая родина другая Не вольёт мне в грудь мою теплынь. (С. Есенин) Метафору называют скрытым сравнением, т.к. в метафорическом выражении есть то, что сопоставляют, то, с чем сопоставляют, и признак, по которому осуществляется сопоставление. Однако признак сопоставления никогда, в отличие от сравнения как такового, не называется, а подразумевается расплывчато, неотчётливо: Даже яблонь весеннюю вьюгу я за бедность полей разлюбил (С. Есенин). В приведённом примере скрыто сравниваются осыпающиеся с деревьев лепестки цветов и снежная вьюга, которые видятся автору как сходные по цвету, по движению, по ощущению человека, воспринимающего обе картины. Таким образом, выражение «вьюга яблонь» — скрытое сравнение, или метафора. Метафора может быть простой и развёрнутой. В последнем случае одна метафора в высказывании как бы тянет за собой другую, образуя сложное целое: Ещё о всходах молодых Весенний грунт мечтать не смеет. Из снега выкатив кадык, Он берегом речным чернеет. (Б. Пастернак) Развёрнутые метафоры привлекают художников слова как особенно яркий стилистический приём образной речи. В основе метафоризации могут лежать самые разные признаки: — сходство ощущений: В стихи б я внёс дыханье роз... (Б. Пастернак); — масштаб: Парадом развернув моих страниц вой-ска...(В. Маяковский); — форма: ...по кудрям лозняка от зари алый свет разливается (И. Никитин); — время: На заре туманной юности всей душой любил я милую (А. Кольцов); — действие: Где-то далеко за Москвой молния распорола небо (М. Булгаков); — цвет: золото моих волос (М. Цветаева) и др. Некоторые метафоры допускают разные толкования, приближаются к символу, иногда их вообще трудно соотнести с конкретным предметом: Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я список кораблей прочёл до середины... (О. Мандельштам) Метафоры разделяются на индивидуально-авторские, которые создаются художниками слова и отличаются оригинальностью, новизной: горят электричеством луны; облака опять поставили паруса свои (В. Брюсов) и общеязыковые, ставшие привычными и потерявшие образность: море хлебов, совесть дремлет. Индивидуально-авторские метафоры очень выразительны, возможности создания их неисчерпаемы. Среди других тропов метафора занимает главное место, она позволяет создать ёмкий образ, основанный на ярких, зачастую неожиданных, смелых ассоциациях. О.Мандельштам писал: «Только через метафору раскрывается материя». Метонимия — это перенос свойств предмета или названия на другой на основании их смежности: не то на серебре — на золоте едал (А. Грибоедов) — названия материалов использованы для обозначения сделанных из них предметов. При метонимии предметы, объединяемые названием, каким-то образом связаны, близки. Возможны самые различные ассоциации по смежности, например, название места употребляется для обозначения людей, которые там находятся: И снова властвует Багдад (Н. Гумилев); название сосуда используется в значении содержимого: я три тарелки съел (И. Крылов); имя автора заменяет название его произведений; Бранил Гомера, Феокрита. зато читал Адама Смита.. (А. Пушкин); носителя признака заменяют самим признаком: Если б молодость знала, если б старость могла... и т. д. Механизм метонимии заключается в замещении названия предмета его признаком или названием другого предмета, находящегося в связи, смежности, близости, соседстве с первым. Метонимию следует отличать от метафоры, между ними есть существенные различия: для метафорического переноса названия сопоставляемых предметов должны быть обязательно похожи, но не быть взаимосвязанными в жизни, а при метонимии такого сходства нет, зато есть смежность, близость (материал и предмет, изготовленный из него; творец — произведение; действие — орудие и т.д.): Ещё бокалов жажда просит... (А. Пушкин) — не бокалов, а их содержимого, перенос осуществлён автором по смежности, значит, употреблена метонимия. Метафору легко переделать в сравнение, метонимия этого не допускает: фарфор и бронза на столе (А. Пушкин) — нельзя понимать это как «посуда на столе словно фарфор и бронза»; оборот не реконструируется в сравнение, следовательно, это метонимия, а не метафора. Синекдоха (гр. synekdoche — соподразумевание, соотнесение) — это разновидность метонимии, это троп, состоящий в замене множественного числа единственным, в употреблении названия части вместо целого, частного вместо общего, и наоборот: Чёрные фраки носились врозь и кучами там и сям (Н. Гоголь). В приведённом примере перенос осуществляется на основе замены частью целого: разумеется, носились не фраки (часть), а люди, одетые в эти фраки (целое). Можно выделить несколько разновидностей синекдохи. Чаще всего используется синекдоха, состоящая в употреблении формы единственного числа вместо множественного, что придаёт существительным собирательное значение: ... бренчат кавалергарда шпоры, (А. Пушкин), больше всего береги и копи копейку (Н. Гоголь). Название части предмета может заменять слово, обозна- чающее весь предмет: Слышишь, мчатся сани... (С. Есенин) — имеется в виду, что мчится упряжка: лошадь или тройка лошадей, запряжённая в сани. Наименование отвлечённого понятия нередко употребляется вместо названия конкретного: Доблесть и девственность! Сей союз древен и дивен... (М. Цветаева) Антономазия (гр. antonomasia — переименование) — ещё один вид метонимии — троп, состоящий в употреблении собственного имени в значении нарицательного. Часто образное значение придаётся именам других литературных героев. Например, фамилия гоголевского персонажа Хлестаков получила нарицательное значение «лгун, хвастун», Плюшкиным называют скопидома, человека, заполнившего пространство вокруг себя ненужными старыми вещами. В языке закрепилось использование в переносном значении слова донкихот, донжуан, ловелас и др. Нарицательное значение получают также имена известных общественных и политических деятелей, учёных, писателей: Мы все глядим в Наполеоны... (А. С. Пушкин), персонажей античной мифологии: Однако ножка Терпсихоры прелестней чем-то для меня (А. С. Пушкин); Я ласточка твоя — Психея (М. Цветаева). Использование антономазии предполагает, что у адресата речи есть некоторые фоновые знания, которые позволят ему понять основания для переноса имени собственного. Так, чтобы стала ясной мысль говорящего «Он просто Цицерон наших дней», слушающий должен знать, что в историю Цицерон вошёл как талантливый политический и судебный оратор. Олицетворение — это особый вид метафоры, в котором свойства человека переносятся на неодушевлённые предметы, отвлечённые понятия; Плачут вербы, шепчут тополя (С. Есенин); Скрипка издёргалась, упрашивая, и вдруг разревелась так по-детски... (В. Маяковский). Олицетворения используются при описании явлений природы: Клубит и пляшет дым болотный (С. Есенин), окружающих человека вещей: Мой письменный верный.стол! Спасибо за то, что шёл со мною по всем путям... (М. Цветаева), явлений: ...там скитаются воспоминанья (К. Симонов). При олицетворении неодушевлённые предметы наделяются способностью передвигаться в пространстве, чувствовать, мыслить, действовать: Нас пули с' тобою пока ещё милуют (К. Симонов). Персонификация — это особый вид олицетворения, который заключается в полном уподоблении неодушевлённого предмета человеку, когда предметы и явления наделяются не частными признаками человека, а обретают реальный человеческий облик: Скоро уж из ласточек — в колдуньи/ Молодость! Простимся накануне. Постоим с тобою на ветру. Смуглая моя! Утешь сестру! Полыхни малиновою юбкой.,. (М. Цветаева) Художники слова сделали олицетворение важнейшим средством образной речи. Аллегория (иносказание) — иносказательное выражение отвлечённых понятий в конкретных художественных образах. Например, в баснях, сказках носителями свойств людей выступают животные: трусость воплощается в образе Зайца, хитрость — в образе Лисы, беспечность — в образе Стрекозы. Аллегория выступает как средство усиления выразительности и ассоциативности речи, поскольку отвлечённая идея легче воспринимается через конкретный образ. Аллегорический смысл могут получать иносказательные выражения: Отцвела моя бедная липа, отзвенел соловьиный рассвет (= прошло хорошее время, беззаботность, молодость) (С. Есенин). Гипербола (от гр. hyperbole — преувеличение, излишек) — это троп, состоящий в преувеличении размеров, количества, силы, красоты, значения описывае- мого: Буйство глаз и половодье чувств (С. Есенин); Всё должно сгореть на моём огне (М. Цветаева); несметный вихрь песчинок (Б. Пастернак). Иногда гипербола используется для выражения силы человеческих чувств: Кроме любви твоей мне нету моря... (В. Маяковский). В гиперболе иногда семантические преобразования столь очевидны, что размер изображаемого увеличивается до неправдоподобного: Уже ничего простить нельзя. Я выжег души, где нежность растили. Это труднее, чем взять тысячу тысяч Бастилии! (В. Маяковский) С помощью гиперболы можно описать степень накала чувства, особую ситуацию, необычное состояние окружающей среды: В сто сорок солнц закат пылал... (В. Маяковский). Литота (от гр. litotes — простота) — это образное выражение, преуменьшающее размеры, силу, значение описываемого: Ваш шпиц, прелестный, шпиц, не более напёрстка (А. Грибоедов); В больших сапогах, в полушубке овчинном, в больших рукавицах... а сам с ноготок! (Н. Некрасов). Литоту называют ещё обратной гиперболой. Гипербола и литота могут наслаиваться на другие тропы. Так, у Н. Гумилёва мы находим образные выражения, в которых гипербола сочетается с другими тропами: в мышцах жила несказанная мощь (гиперболический эпитет); кипела, сверкала народом широкая площадь (гиперболическая метафора); как сталь, глаза твои остры (гиперболическое сравнение). Гипербола и литота могут потерять образность и стать общеязыковыми: пойти на край света, осиная талия и др. Таким образом, гипербола и литота — тропы, в основе которых лежит несоразмерность выделяемого автором признака, меры, степени, количества или силы. Оксюморон (греч. oxys — острый, остроумный и moros — глупый, нелепый) — троп, заключающийся в такой игре лексическими значениями, при которой не-объединимые, противоречащие понятия объединяются в одно целое: живой труп, горячий снег. В оксюмороне соединяются противоположные по смыслу и даже взаимоисключающие определения и понятия, и получается новый неожиданный смысловой эффект, новое значение: Легкомыслие! — Милый грех, Милый спутник и враг той милый! (М. Цветаева) С точки зрения логики в оксюмороне нет смысла, ведь не может быть враг милым, а снег — горячим. Однако именно эта кажущаяся нелепость помогает вскрыть новые, потаённые значения, переносные смыслы. Например, в пушкинской фразе «Люблю я пышное природы увяданье» оксюморон «пышное увядание» (увядание по природе своей не пышное!) передаёт образно и точно то состояние природы, которое мы наблюдаем каждый год перед зимним сном: обилие красок, яркую, но очень быстро сменяющуюся увяданием красоту. Оксюморон позволяет выразить авторские оценки: Кому сказать, с кет поделиться той грустной радостью, что я остался жив (С. Есенин) — для поэта жить на земле, действительно, радостно, но построенный на основе оксюморона эпитет «грустной радостью» говорит о его мироощущении, подчёркивает чувство одиночества лирического героя. Оксюморон может использоваться для выражения смятения чувств, двойствен ности и противоречивости характеристик, нелепости происходящего: Мой день беспутен и нелеп: У нищего прошу на хлеб, Богатому даю на бедность... (М. Цветаева) |